"HOW MUCH" ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ЛЕСОК? | В Южно-Сахалинске прошла конференция "Лесной сектор на российском Дальнем Востоке: возможности для устойчивой торговли, сохранения лесов и благосостояния населения".

Основная идея конференции - живой диалог, обмен мнениями между производителями, общественниками, учеными и представителями государственных структур по проблемам лесной отрасли на Дальнем Востоке.

Организаторы конференции (государственные, научные, общественные организации) считают, что такой обмен мнениями и возможность сотрудничества особенно актуальны в условиях почти полного отсутствия контроля за ситуацией со стороны государства в этой области. Скорее всего, отсутствие контроля кому-то выгодно. Ведь в России одними из самых коррумпированных считаются рыбная и лесная отрасли, что признается уже и на федеральном уровне. В этом смысле особенно выделяется российский Дальний Восток, где всеобщая криминализация уже стала просто частью быта.

Проблемы повсеместных нарушений лесного, и не только лесного, законодательства стоят на Дальнем Востоке очень остро вот уже добрый десяток лет.

До недавнего времени японские концерны с удовольствием скупали там древесину в основном на древесную щепу, для производства бумаги. Их предприятия перемалывали и старовозрастные австралийские эвкалипты, и тропические леса Юго-Восточной Азии, и Дальневосточную тайгу. Правда, сейчас, благодаря усилиям общественного природоохранного движения, японские потребители становятся все более "экологически ответственными", а вслед за ними приходится экологизироваться и рынку. На традиционном для России рынке сбыта могут начаться проблемы. "Потребитель в Японии хочет покупать "экологический" лес, а так российскую древесину пока назвать сложно, - говорит Хироаки Какидзава, Институт Глобальных Экологических исследований. - Ну хотя бы даже потому, что непонятно, из каких именно участков она поступает. И эту новую "экологическую" нишу уже готовы заполнить другие компании - скандинавские и американские".

ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ЛЕС ПЕРЕХОДИТ ГРАНИЦУ ПО БЛАТУ

Китай в прошлом году запретил любые рубки на своей территории. При этом в стране, согласно подсчетам экспертов, достаточно перерабатывающих мощностей, чтобы в течение одного года пустить на различные изделия ВСЮ тайгу за Уралом. После запрета на внутренние рубки эти предприятия странным образом как-то сразу придвинулись к границе с Россией. Даже на легальных переходах движение древесных материалов (почти исключительно круглого леса) увеличилось за прошлый год в некоторых случаях на ТЫСЯЧИ процентов. Учитывая дырки на границе и слабый таможенный контроль, картина получается безрадостная.

Большая часть древесины, идущей через границу, - результат незаконных рубок: лес уничтожает без всяких разрешений либо местное население, либо криминальные фирмы-однодневки.

Один из известнейших экспертов по лесным проблемам Дальнего Востока, Александр Шейнгауз (Институт экономических исследований ДВО РАН), считает, что ни одни рубки, по крайней мере на Дальнем Востоке, нельзя считать вполне законными, так как в любом случае они производятся с нарушениями. Дэвид Гордон (Тихоокеанский экологический ресурсный центр - PERC), считает, что основной выход - это усиление контроля как с российской, так и с китайской сторон. Правда, для этого Российское правительство сначала должно официально признать эту проблему. Японские общественники до сих пор не могут успокоиться по поводу случая во время последнего визита японского премьера в Россию. Им тогда удалось включить в повестку встречи вопрос о незаконных рубках в России. Ответ, который получил премьер, звучал в стиле "в СССР секса нет", то есть незаконных рубок почти нет - всего около 1 проц. В действительности же, по различным оценкам, незаконные рубки на Дальнем Востоке составляют от 25 до 50 проц. от всех заготовок, это стало уже целой индустрией, со своими рабочими, охраной и системой доставки.

Конечно же, промышленники (часть производств которых находится в Китае - из-за дешевизны рабочей силы) выступают за рыночное регулирование вопроса: если потребитель не хочет, пусть не покупает такую древесину, а сертификаторы эту древесину не сертифицируют: и никакого усиления контроля не нужно. (Один из возможных результатов - объемы сырой древесины, продаваемой по демпинговым ценам, только возрастут).

Однако, увы, бескрайний азиатский рынок отличается от европейского, и пока потребители там станут интересоваться экологической стороной переработки древесины, у нас за Уралом будет пустыня. Во-вторых, проследить при нынешней системе происхождение древесины практически невозможно, ведь, пересекая границу, без соответствующих ограничений на той стороне древесина становится легальной. Именно поэтому необходимо официальное сотрудничество с двух сторон, считает Гордон, например, совпадение ограничений и правил по экспорту и импорту по обе стороны границы. Китайская сторона, хоть и не признает официально связи между запретом на внутренние рубки и ростом незаконных рубок в России, но готова сотрудничать по части таможенного контроля.

Впрочем, если российские официальные лица поймут, что бюджет на этом теряет огромное количество денег, возможно, будет предпринята хотя бы попытка что-то сделать (как в случае с рыбной отраслью). Как известно, больная тема, связанная с лесными проблемами, - выживание местного населения. Основным источником дохода на Дальнем Востоке для людей является лес. Но ведь когда-то он кончится - это ведь раньше казалось, что можно рубить почти бесконечно. Миф о великих запасах российского леса до сих пор активно поддерживают представители бывшего Рослесхоза, а теперь подразделения Министерства природных ресурсов Российской Федерации.

Разговоры о том, что расчетная лесосека (количество леса, которое можно вырубить за год) не выбирается, ведутся постоянно, но проблема-то в том, что она (лесосека) - вещь достаточно абстрактная, не учитывающая ни доступность леса, ни его состав, - и уж тем более браконьерские вырубки. Получается, лес есть только на бумаге. Поэтому Шейнгауз предлагает при расчетах исходить не из общего количества леса, а из того, которое является доступным. Мысль разумная, хотя, видимо, слишком революционная для консервативной лесной отрасли, которая по большей части все еще живет понятиями советского времени. Впрочем, новая методика расчета объемов лесопользования уже используется в ряде леспромхозов.

ДАЛЬНИЙ ВОСТОК - БРЕВНА И ЛОСОСЬ

Еще один пережиток прошлого - подход к лесу как к совокупности бревен, стоящих на корню и растущих кубометрами. Нет, конечно, лесное начальство уже начинает кое-чему учиться, например, произносить такие слова, как устойчивое управление лесами, что является несомненным прогрессом.

А ведь лес производит не только бревна - существует такое понятие, как недревесные лесные продукты. При налаженной обработке грибы, ягоды, мед могут приносить достаточно дохода, но на Дальнем Востоке, в частности на Сахалине, одним из главных недревесных лесных продуктов можно считать лосося.

Собственно, весь остров покрыт сетью из 96 000 (!) рек, речек и речушек, которые являются нерестилищем для лососевых. Однако леса Сахалина активно рубились - и во времена японцев, и в советские времена - надо было обеспечивать сырьем ЦБК, построенные еще японцами. Рубки велись и ведутся без какого либо учета экологических требований, в водоохранных зонах, по берегам рек - в результате вода становится теплее, нарушаются процессы самоочищения речной экосистемы, гибнет и рыба, и икра: "В реке, берега которой пройдены рубками, нерестится только 13 проц. от прежнего количества лосося. Впрочем, судьба потомства этих 13 проц. оказывается под вопросом", - говорит Дмитрий Лисицын, Экологическая вахта Сахалина. Сахалин - одно их немногих мест, которое все еще остается домом для дикого, то есть не из рыборазводного пруда, лосося. И этот дом все еще можно сохранить.

Известен печальный опыт тех же США, когда рубки уничтожили большинство естественных нерестилищ лосося на Западном побережье. Дело в том, что во многих случаях именно лосось был одним из основных средств к существованию различных индейских племен, и гибель лососевых рек вызвала достаточно широкое общественное движение против рубок за создание специальных охраняемых территорий. Все это в конце концов вылилось даже в некую законодательную форму в виде запрета на рубки на нерестовых реках.

Однако именно те лесопромышленные компании, которые сейчас пытаются выглядеть экологически дружественными, в свое время были основными "злодеями" лососевой драмы. Сначала вырубая лес по рекам, а затем вовсю пытаясь завалить прохождение различных природоохранных законов.

Конечно, тот факт, что крупные и не очень компании вот уже несколько лет, пусть медленно, но пытаются что-то делать, чтобы меньше разрушать нашу с вами среду обитания, не может не радовать. В частности, представитель компании ИКЕА заявил на конференции: "Мы делаем то, что хочет потребитель".

Правда, стоит помнить, в результате каких кампаний и баталий это произошло. И понятия об экологичности технологий тоже далеко не всегда совпадают у всех сторон. И вообще, если долго говорить про собственное "позеленение", то зеленым от этого не станешь.

НИА-Природа, по материалам ЦКИ СоЭС.