9. Невостребованность экологических знаний

Противостояние культуры экологическимправилам

Как я уже отмечал, экологические законы, по которым живет биосфера, совершенно не проявляются в человеческой культуре (или почти не проявляются). Это другая система взаимосвязей, соотношений. Все более сосредоточивая внимание на своих поделках, все сильнее и пристальнее вглядываясь в самого себя, человек перестает уделять внимание экологическим законам. Они для него становятся как бы не главными, а стало быть, не обязательными. Поскольку в созданном им культурном слое свои законы, то они и становятся основными. Начинается разделение в сознании человека этих сфер его жизни (хотя в действительности они неразделимы). Происходит переоценка их важности и одновременно - потери жизненно важной информации. Мы ведь уже давно уверены, что умение читать, писать, считать гораздо важнее умения жить на планете.

Экологические правила оказываются исключенными из культуры человека. Они оставались там только в дальней истории, а позднее стали необязательными. Возможно, подмена произошла из-за того, что общение вида с окружающей средой происходит по одним законам, а общение внутри коллектива особей этого вида - по другим. Последние же взаимоотношения в сознании человека, стали главными.

Попробую развить эту мысль, то есть проиллюстрировать ее на такой категории взаимоотношений, например, как "друг - враг". Эти привычные в обществе определения легко и без всяких коррективов - люди переносят на природные взаимодействия.

В биосфере же категории "врага" и "друга", разумеется, быть не может. Там "враг" конкретного оленя - волк, ибо именно он лишил жизни этого оленя, то есть трагедия происходит на уровне особи. В то же время на популяционном уровне волк не только "друг", но даже "благодетель" своего оленьего стада. Он ведь спасает стадо от бескормицы, от заразных болезней, да без него оленям просто не выжить! Простое перенесение понятий из людских взаимоотношений в природные ситуации зовет к действию. Бей врага! А это уже приводит к нарушению равновесия в системе "хищник - жертва". Проигрывают же все четверо - олень, волк, охотник и биота тундры.

Еще более часто подмены экологических правил социальными происходят при рассмотрении понятий "добра" и "зла". В функционировании экосистем эти категории не проявляются, и, соответственно, там нет вредных и полезных организмов. Те же, кого человек воспринимает как своих пищевых конкурентов, а также животные, паразитирующие на людях или на значимых для людей организмах, некоторые потребители материалов, используемых человеком, - все они попадают в стан врагов. Автоматически (подсознательно) они сочтены нами вредными и в своих биоценозах. Человек активно борется с комарами-кровососами, донимающими в его представлении все живое. Он борется со "злом". Не дай Бог, он победит комара!

Нет житья от докучливых насекомых! Кровь сосут, укусы потом чешутся! Да еще всякие болезни своими укусами переносят. Конечно, для человека вроде бы полезнее всех этих комаров уничтожить. Вот уж, безусловно, вредные животные. Посмотрим повнимательнее.

Кровососущие животные всегда имеют в своих слюнных железах каких-либо микроскопических существ - простейших, бактерий, вирусов и обязательно заражают ими при укусах. Но много ли заразного начала в слюне комара? В той ее дозе, что проникла в ранку при укусе? Немного. Эта микродоза сродни обычной прививке. Поэтому с помощью кровососов происходит иммунизация. "Десант" заразного начала от комара или клопа невелик, организм с ним справляется довольно легко и вырабатывает антитела. Кровососы как бы дозированно приоткрывают нашу внутреннюю среду, приучая организм этими инъекциями к внешним условиям. Вспомним, в начале лета комаров очень мало, но постепенно их число растет, возрастает и количество укусов. За сезон наши организмы постепенно привыкают, а кроме того, вырабатывают антитела к очень многим инфекциям. На Дальнем Востоке энцефалитом болели испокон веку только приезжие. Местные жители были с детства иммунны к этому заболеванию. Помогали им в этом окрестные клещи и комары.

Личинками комаров кишат все мелкие водоемы, именно там выкармливается армия наших будущих мучителей. Как живут эти личинки? Они фильтруют воду, поедая мелкие взвешенные в ней частички. Благодаря им вода становится очень чистой. Сами личинки - основа жизни многочисленных хищных животных водоема, особенно мальков рыб. Умори этих личинок, начнется массовая гибель их многочисленных потребителей. Вместо красивого рыбного озера получим грязный пустой водоем.

Очень плохо, когда цветет вода. Это размножаются микроскопические водоросли и в массе погибают, их трупы отравляют воду. Личинки комаров, трудолюбиво поедая такие водоросли, сдерживают цветение воды.

Итак, комар - наш спаситель от многих инфекций, причем даже тех, о которых мы пока ничего не знаем, ибо благодаря комариным укусам мы к ним уже иммунны. Комар - прокормитель почти всего населения нашего озера и особенно тех рыб, которых мы так любим поудить. Комар - очиститель и охранитель воды в нашем озере, именно он делает воду прозрачной и вкусной.

Что касается "вредоносности" комара, то эта оценка происходит от нашей неграмотности, оттого, что мы не знали истинного положения вещей. Нужно опять заметить, что в природе нет вредных организмов. Все они без исключения делают свою работу, благодаря которой и живет природа.

Я уже высказывал несколько предположений о том, когда же возникло противостояние культуры экологическим правилам. Получается, что с самой "зари" человечества. Сначала появились рисунки на стенах пещеры, помогающие охоте, культы, переходящие в тотемизм. Затем происходило укрупнение племен, появление союзов между ними и, как следствие, рост плотности населения. Союзы племен должны были порождать огромные скопления людей в местах, где сосредоточивались структуры общественного управления. Большая плотность совершенно не годилась для человека и была серьезным экологическим нарушением. Повышение плотности влекло за собой обычные следствия: повышение агрессивности, эпидемии, а также концентрацию пищи (запасы) и привлечение пищевых конкурентов. Такая обстановка формировалась уже в восьмом тысячелетии до новой эры, когда был построен древнейший в Старом свете город - Иерихон. Чуть позже начали появляться шумерские города-государства. Укрупнение групп до племен, а далее до государств необычайно усиливает противостояние культурных законов экологическим. Усиливается расхождение социального и экологического путей. Можно даже выделить некоторые "этапы" процесса.

Для иллюстрации расхождения обсудим культурные преобразования и снабдим их экологическими пояснениями. Культурные традиции города или государства формировались для выполнения определенных важных функций. Ими определялись хлопоты, связанные с огромной концентраций населения: удержание власти человеком или группой людей (сохранить государство), обеспечения скопления людей пищей (поля, стада, или набеги на соседей за добычей), защита (содержать воинов), создание комфорта (градостроительство), концентрация производств (мастерские, промышленность). Вот главные социально существенные для горожан направления действий.

Увы, все они либо не экологические, либо даже противоречат экологическим правилам. Повышенная плотность популяции приводит к катастрофическим последствиям для нее. Обеспечение большой массой корма ведет к его концентрации, а это в свою очередь к селекции наиболее мощных пищевых конкурентов. Выращиванию пищи сопутствуют изменения ландшафта, оскудение плодородия почвы и тем самым опустынивание территории. Градостроительство - это отчуждение естественного ландшафта и превращение его в пустырь, малопригодный для обитания здесь природного биоценоза. Концентрация производства неминуемо ухудшает все показатели местообитания и делает его опасным для самого человека. Расхождение, как видим, налицо. Человек начинает действовать уже не по экологическим правилам, а по социальным, перенося их на природные комплексы.

Как мы видим, противостояние культуры экологическим правилам проявляется практически во всех действиях человека. Обратите внимание на то, что в городах вспыхивают эпидемии (например, гриппа). Они являются прямым следствием повышенной плотности населения. Плотность нужно снизить, и поэтому "включается" экологический механизм - эпидемия. Эффективно и, наверное, дешевле бороться с этими повальными болезнями, исходя из экологических соображений. Тогда надо сводить на нет причины массового заболевания. Люди же ориентируются на привычные социальные соображения. Они стараются победить следствие, не сосредоточиваясь на причине. Они лечат своих больных, не изменяя плотности их популяции. В такой стратегии отсутствует разум.

Практически все человеческие затруднения, связанные с изменениями экологической обстановки, преодолимы. Для этого просто необходимо, чтобы в разрешении каждой конкретной ситуации участвовали квалифицированные экологи. Они могут в комплексе причин найти попытки нарушений экологических правил и предложить ответные меры, компенсирующие изменение среды.

Однако экологи пока все еще не востребованы обществом, и квалификация их определяется чаще всего не знанием экологии, а общественной активностью. Культурные, социальные традиции в этой обстановке всегда имеют приоритет. Именно к ним обращаются при любых обострениях экологической обстановки.

Нужно помнить, что человек необычайно активен в своей деятельности, он всегда и немедленно действует при малейшем появлении у него мысли-стимула. В своих действиях он обычно исходит из того, что природа подчиняется тем же правилам, что его племя, страна, то есть - социальным. Так учит его опыт, представления, традиция - и прочь сомнения!

К сожалению, такие, обычно разрушительные, действия в момент их планирования и начала кажутся авторам и исполнителям полезными и необходимыми. Польза их представляется настолько очевидной, что продумывать последствия преобразователи считают пустой потерей времени. Инерционность ответа среды на почти любые воздействия, маскируя результаты, также способствует активности людей. Поэтому практически невозможно доказать интенсивно разрушающему свою среду обитания сельскому жителю, что тем самым он грабит своих внуков и правнуков. Еще сложнее убедить работников целлюлозно-бумажного комбината, расположенного на берегу Байкала, в необходимости немедленного закрытия их предприятия. Байкал потерпит, а как прожить без зарплаты! Окружающая природа даже нашему современнику все еще кажется неисчерпаемой.

Неопределенность науки экологиив глазах современного человека

Грамотный человек, тот, которого называют образованным, пожалуй, не ответит на прямой вопрос о том, чем занимается наука экология. Трудно при детерминированности нашего мира точно вычленить суть экологии. Возможно, поэтому так легко возникает неопределенность в установлении предмета этой науки. Однако все знают, что экология изучает среду организма, стало быть, все, что к среде относится, автоматически относят к экологии. Но ведь среда - это и химия, это и физика в самых многообразных их проявлениях. В то же время экология - это не только среда, но и сам организм, в ней обитающий, а здесь и ботаника, и зоология, и даже психология с социологией. Опять сложно выделить из этих возможных составляющих экологию. И все-таки попробуем. Будем помнить, что экология не изучает конструкцию самой среды, как и конструкцию самого организма, а только их взаимодействия - законы, по которым взаимно изменяются организм и среда его обитания. Начнем со среды.

Любой вид организмов в процессе своей жизнедеятельности обязательно изменяет среду вокруг себя. Очень мощные химические изменения окружающего производят водные и почвенные организмы. Они, например, выделяют большое количество сильнодействующих химических веществ, которыми замедляют жизнедеятельность своих более молодых родственников, а также убивают или отпугивают врагов. Корни растения выделяют ингибиторы роста, не позволяющие собственным семенам прорастать поблизости. Личинки жуков, живущие в земле, своими кожными выделениями останавливают рост и развитие личинок того же вида, сходных по размеру. Эта особенность легла в основу известного в экологии "закона Дайара"¹⁶. Морские губки выделяют в воду вокруг своего тела многочисленные ядовитые вещества, ограничивающие возможность обитания здесь многих видов рыб и ракообразных. Все организмы изменяют среду своего обитания, но живут-то они не поодиночке, поэтому правильнее называть эти компании сообществами или биоценозами.

Люди издавна наблюдают смены сообществ. Все знают, что заброшенное поле в средней полосе России обязательно превратится в луг. Луг этот не будет сохраняться постоянно, а зарастет кустарником и станет кустарниковой пустошью. Да и она тоже, в конце концов, превратится в лиственный лес. Если все это происходит на севере, то лиственный лес неминуемо заменится хвойным. Смена же происходит именно потому, что сообщество создает новые условия, пригодные для жизни вселенцев. Те же изменяют среду обитания таким образом, что аборигены уже не могут здесь существовать. Судите сами, появились кустарники, их кроны стали затенять луговые травы. Большая часть этих трав светолюбивые, и они гибнут, не вынося затенения. Корни кустарников вступают в соперничество с корнями трав и побеждают в этой конкуренции. Хотите проверить? Посадите картошку под деревом или большим кустом, и вы не получите урожая клубней, ибо корни древесного растения отберут большую часть воды и питания у вашей картошки.

Сообщества организмов формируют определенную среду обитания, и нередко именно то, что получилось в результате их жизнедеятельности, становится непреодолимым препятствием для их же дальнейшего существования. Так они губят себя, и тогда происходит замена их следующими в ряду сукцессии.

Повторим цепочку сукцессии. Луг утрачивает среду, пригодную для луговых растений, и отступает. Территорию же занимает кустарниковая пустошь. Но и ее жизнь закончится с появлением здесь деревьев. Деревья опять изменят среду обитания и тем самым уничтожат и большинство кустарников, и остаток луговых трав.

Несмотря на эти, довольно сильные, изменения среды часть организмов, обитающих на лугу, останется здесь и тогда, когда придут кустарники. Некоторые из них переживут и кустарниковую пустошь. Она исчезнет, сменившись лесом, а эти организмы останутся жить в нем, как жили на лугу и среди кустарников. Они окажутся очень живучими, то есть смогут жить в очень большом диапазоне изменений среды. Среди выживших организмов есть и довольно сложно устроенные животные и растения, но их очень немного. Большинство же - узкоспециализированные к какому-то определенному набору факторов среды, обитают только там, где проявляются эти факторы, то есть в благоприятных для них условиях.

Все организмы без исключения приспосабливаются к меняющимся условиям среды, только одни более пластичны в этом отношении, другие - менее.

Один из сложноустроенных организмов на нашей планете и тоже непременный участник практически всех сообществ - человек. Он не является исключением из организменного мира. Этот вид животных изменяет свою среду обитания и тоже адаптируется к флуктуациям этой среды. Правда, в отличие от прочих видов он преобразует свою среду обитания очень сильно, предпочитая приспосабливать мир под себя, нежели изменяться самому. Кроме того, заметно и быстро он меняет всю планетарную среду. Что это означает?

Например, человек может жить лишь при определенных условиях в очень узком диапазоне климатических характеристик. Именно их он и воспроизводит в своем жилище. Такое в состоянии делать и мышь, создавая и поддерживая микроклимат своей норы. Однако человек способен изменить климат и растительность на больших территориях, чего не в состоянии сделать мышь и даже множество мышей. Сразу оговорюсь, есть на планете организмы, способные производить колоссальные изменения на своих территориях. Скажем, при размножении непарного шелкопряда, сибирского шелкопряда и некоторых других видов гусеницы съедают сотни километров таежных массивов. Или еще пример: под влиянием неумеренного выпаса превращается в пустыню огромная территория саванны или степи. Массовое размножение микроскопических водорослей изменяет прозрачность и цвет воды на больших акваториях, а погибая и разлагаясь, эти водоросли губят своими токсинами множество обитающих здесь живых организмов. Все это изменения среды, по масштабам сходные с антропогенными¹⁷, но только человек в состоянии вершить планетарные процессы.

Даже состав самой биосферы может заметно изменяться под влиянием деятельности людей. От перемен такого масштаба он, как и другие организмы, изменяется сам, приспосабливаясь к новым условиям. Однако его собственные изменения замедляются теми преобразованиями, которые он производит, сохраняя комфорт. Добавлю, что человек - это единственный вид, который тормозит собственные адаптации, сознательно мешает их развитию. Все эти процессы тоже должна изучать наука экология. Поскольку уровни живого очень разнообразны (от клетки до биосферы), да еще внутри любого из них есть различия по составу и свойствам организмов, то соответственно и разделов экологии оказывается много. Ее общие крупные разделы изучают закономерности на уровне особи (аутэкология), популяции (демэкология), биоценозы (синэкология), а частным - просто нет числа. Только в экологии животных можно выделить экологию насекомых, экологию мелких млекопитающих, экологию копытных, экологию гельминтов и пр.

Есть и недавно обособившаяся, но пока все еще недостаточно оформившаяся наука - экология человека. Она бурно развивается и охватывает большой круг проблем, причем все они экологические, то есть находятся в рамках предмета этой науки. Сюда относятся: изменение человеком среды своего обитания, приспособление человека к изменяющимся условиям и, конечно, взаимодействие человека с прочими организмами биосферы.

Возможна и кооперация биологических наук с экологией. Тогда появляются синтетические дисциплины: экологическая физиология, хроноэкология, экологическая этология. Все они заняты прямой экологической деятельностью - формулированием экологических гипотез, концепций, правил, законов, наконец. Прикладные экологические дисциплины изучают возможности использования общих экологических законов и правил в человеческой деятельности, расширение возможностей выживания человека. Все это очень широкое поле охвата и множество связей с соседними науками создает впечатление вездесущности экологии. Видимо, как следствие такого проникновения во многие сферы жизни и человеческой деятельности начинается произвольное использование названия науки, что дает возможности для многочисленных подмен и дезориентации.

Так, формируется инженерная экология (инженерия экологическая). Она представляет собой не отдельную науку, а различные целенаправленные хозяйственные мероприятия, основанные на экологических подходах. Оформилась и промышленная (тоже инженерная) экология. Она тоже не является отдельной наукой. В ее компетенции рассмотрение и оценка результатов воздействия промышленности и даже всего хозяйства человека на природу. Все эти отрасли не занимаются разработкой технологических процессов очистки и сбережения среды, у них экологические задачи, а не технологические.

Вот здесь-то и проходит рубеж разумности применения названия "экология". Употребление этого слова так заманчиво, что его стараются применять почаще. Сначала обсуждаются многочисленные в наше время энвайроментальные¹⁸ проблемы. Они порождают "современные" взгляды на науку "экологию". В процессе таких обсуждений оказывается, что есть еще одна наука, и тоже инженерная экология, но она даже и не биологического плана и имеет огромный набор своих собственных направлений (Моисеев, 1996). Вот определяется целый ряд ее дисциплин: экология горнодобывающей промышленности, экология энергетики, экология химических производств и пр. Конечно, все они, вероятно, необходимы, но при чем здесь экология? Она, надо думать, не является главной составляющей этих дисциплин, а лишь мерилом воздействия на живые системы многих производств, созданных техногенной цивилизацией.

Давайте сравним: наука математика гораздо более широка, чем любая другая, иногда ее называют "языком" любой науки. Так неужели есть смысл добавлять слово "математика" ко всем отраслям, где хоть как-то употребляют математические действия? Тогда окажется очень много странных математических наук, таких, как: математика горнодобывающей промышленности, математика энергетики, математика химических производств, математика торговли.

И еще, в какой бы области мы ни применяли математику, при использовании ее законы не изменяются в зависимости от приложения. Так почему же мы решили, что в горнодобывающей промышленности одни законы экологии, а в химической промышленности - другие? Почему мы предлагаем детям изучать экологию России, как будто в этой стране какие-то особые экологические законы и правила? Никому не приходит в голову изучать математику Англии или химию Кабардино-Балкарии!

Неопределенность названия "экология" увеличивается не только из-за избыточного и неоправданного прибавления его к названиям наук и производств. Дополнительные подмены ее предмета вызваны как бы логикой нашей развивающейся науки. Получается, что собственно экологические сведения не востребованы, ибо их как бы подменяют знания из совершенно другой области. Судите сами. Химик-технолог лучше любого эколога знает особенности своего производства, все его вредные выбросы и зону их возможного воздействия. Вроде бы, зачем здесь нужен еще и эколог?

Конечно, здесь он и не нужен. Его деятельность экологическая и состоит в оценке приспособляемости живых организмов к этим выбросам.

Эколог определяет, как много ядовитых веществ аккумулируется в их тканях, что позволяет рассчитать накопление ядов в последних звеньях пищевых цепей. Там, в этих последних звеньях пищевых цепей и оказывается человек, которого должен защитить этот эколог. Здесь нужно дать экологический (а не химический) рецепт возможного решения проблемы. У профессионала тут много специальной работы, и займется он не "экологией химического производства", а обычной экологией, своей основной специальностью. Что же касается изменения технологии химического производства, переведение его на замкнутый цикл, экономия сырья, ограничение появления побочных и часто ядовитых химических продуктов, то все это в компетенции химика-технолога. Последний вправе не быть специалистом экологом, достаточно, если он будет хорошим химиком.

Мне представляется, что в этой системе обширного наделения всех предметов определением "экологический" кроется недопонимание ценности профессионализма. Человек - специалист сразу в нескольких производствах или в нескольких науках - это прекрасный, всесторонне развитый дилетант. Не сомневаюсь, что такие нужны обществу и могу пофантазировать, где они лучше всего могут быть использованы, но это выходит за рамки моей темы.

Совершенно уверен, что нормальное обучение экологии, правильное экологическое воспитание людей станет возможным только тогда, когда будет преодолена путаница в названиях, когда педагоги справятся с подменами этого предмета и будут твердо знать, чему им необходимо обучить ребенка, если предмет называется "экология". Учим же мы детей физике под ее собственным названием и вовсе не собираемся всех их сделать профессиональными физиками. С преодолением дезинформированности по поводу предмета экологии человеческое общество избежит многих бед, и специалисты-экологи, наконец, будут им востребованы. Они смогут выполнять свою профессиональную работу, которая давно необходима в разных отраслях производства.

Все это связано с отсутствием в современной человеческой культуре экологической компоненты. Экологию, как и прочие науки, необходимо изучать. Еще некоторое внимание этой важной проблеме, тормозящей использование экологических знаний человечеством, я уделю в последующих разделах.

Путь человечества, пренебрегающего экологическими знаниями

Возможность почти неограниченно черпать из окружающей среды все, что необходимо для жизни, изменила отношение к ней. Человек, не сообразуясь с трансформациями внутри этой среды, стал без разбора преобразовывать свои местообитания, делая их удобнее для себя. Большинство людей считают, что для таких действий не нужны какие-то специальные знания, достаточно ощутить собственные потребности. Экологические знания остаются привилегией небольшого числа ученых-экологов и обществу известны мало. В культуру эти знания так и не были включены. Когда техническая оснащенность человечества достигла определенного совершенства, эта мощь была направлена на извлечение из окружающей среды различного рода благ - пищи, энергии. Деятельность такого рода всегда разворачивается под одним лозунгом - "Все на благо человечества!" Начинается массированное преобразование Природы без учета последствий, без учета законов, по которым эта Природа функционирует. Происходит очередная подмена понятий. В массовом сознании считается, что Природа устроена так же, как и построенное человеком общество (социум).

Идет бурное развитие этого социума, оно естественно сопровождается разрушением природной среды. Масштабы преобразований не соответствуют уровню информированности общества. Развитие идет с необычайным ускорением, промышленный энтузиазм подогревается примерами развитых стран и сравнительным благополучием их жителей. Встает вопрос о том, что же правильнее. Доводить экономику слаборазвитых стран до уровня и темпа передовых или замедлять угрожающее планете разворачивание техногенной цивилизации? Ускоренное развитие несет комфорт жителям и угрожает жизни их внуков и правнуков, разрушая природу планеты. Многим становится очевидным, что такое ускоренное развитие преждевременно для человеческого общества. Человечество пока не способно в достаточной мере компенсировать свою средоразрушительную деятельность. Поэтому остается только приветствовать любое замедление промышленного роста в развитых странах, будь то новые разработки полезных ископаемых или постройки очередных промышленных гигантов. Глобальные проекты сокращают возможности восстановления природных комплексов и оставляют человеку все меньше уголков живой первозданной природы.

Планетарная биосфера, между тем, с появлением и развитием человечества на Земле, как уже говорилось, в соответствии с учением В. И. Вернадского и его в некотором роде ученика и последователя П.Тейяра-де-Шардена должна перейти в новое качество - ноосферу. Ноосфера уже не саморазвивающаяся система в отличие от биосферы.. Ее развитие направляется Разумом, отсюда и название ноосферы - сфера Разума. Современные философы рассматривают учение о ноосфере как одну из утопий (Кутырев, 1994), причем по мере осуществления ее приоткрывается все больше отрицательных и даже угрожающих человечеству сторон. Человечество же, поверив в утопию, не в силах отказаться от своего идеала. Оно упрямо строит эту планетарную оболочку, не обращая внимания на то, что и конструкция становится все опасней, и биосфера разрушается. Даже само человечество разрушается от такого строительства и вот-вот погибнет. Теперь и, правда, перед обществом стоит проблема, сформулированная еще Н. Бердяевым, - утопия почти построена, и как нам теперь избежать ее полного осуществления.

Развитие культуры направляется своими законами. Так, когда бездуховный разум рождает только мысль, только проект, воплощением которого становится орудие, тогда, в наиболее общем виде, разумность сужается до технологичности. Вот вам и контуры современной городской культуры, где под духовностью подразумевают менталитет, а любовь без вреда для разума заменяется сексом (Кутырев, 1994). В таком новом мире вопреки природному разнообразию происходит упрощение постройки, претендующей на замену биосферы. Она оказывается довольно плоскостной и не может быть усложнена до уровня естественной природной конструкции.

Биосферное разнообразие, видимо, невозможно в ноосфере, потому что ноосфера управляется человеком. Она - его творение, а творение не может быть сложнее самого творца. Пройдя некоторый порог сложности, система перестает подчиняться своему создателю, и конкретное решение по улучшению ее функционирования дает, как правило, противоположный результат. Такого рода трудности испытывает, например, генетик, пытаясь управлять наследственными задатками. В сложном и сбалансированном генотипе привнесение в него даже очень полезного признака скорее всего приведет к снижению жизнеспособности этого организма. Аналогичный исход имеют многие мудрые решения, направленные на благо общества и почему-то обернувшиеся для него трагедиями.

Итак, чем проще система, тем легче прогнозировать ее ответ на возмущение и соответственно легче ею управлять. Мы в биосфере и в ноосфере имеем дело с очень сложными системами, и простые решения здесь не годятся. Человек, как правило, в общественной жизни склонен искать именно простые решения, а часто по торопливости своей даже примитивные. Качество такого решения обычно определяется фигурой, ответственной за его принятие. Каковы же фигуры? К примеру, на смену интеллектуальному интеллигентному купцу П. М. Третьякову приходит радикальный Савва Морозов, а затем в конце двадцатого столетия появляются "новые русские". Если проследить разрешение общественных или экологических проблем за последние сто лет, то напрашивается вывод: простые и кардинальные решения мало пригодны даже для управления обществом и уж совсем не годятся для управления биосферой.

Где же выход? Предлагаемый выход возмутит нетерпеливых преобразователей, но он, вероятно, единственный.

Развитие ноосферы нельзя предотвратить, но оно должно быть замедленно, то есть скорость преобразования окружающей среды не должна быть выше скорости нашего приспособления к этой вновь получающейся среде.

Это все тот же принцип коадаптации, который неуклонно претворяется в жизнь в любых природных системах. Поэтому-то и эволюционная поступь столь медлительна. Нетерпеливые же должны удовольствоваться простой мыслью: "медленное движение это тоже движение".

Начинается эпоха, когда развитие всей планеты, ее эволюция направляется Разумом. И человеческий разум вот уже 200 лет вносит все большие коррективы в планетарные процессы. Он действительно искажает эволюцию биосферы и заметно ускоряет круговорот планетарного вещества. К сожалению, его возможности много превышают его осведомленность. Самое же главное заключено в том, что все свои преобразования современный человек ведет из расчета немедленной собственной пользы. Он не оценивает результаты своей планетарной деятельности ни с точки зрения соответствия биосферным законам и разрушениям, происходящим на планете, ни даже с точки зрения продолжения своего человеческого рода в космосе. Человечество до сих пор не задумывается о своих потомках, хотя уже несколько десятилетий раздаются отдельные голоса в их защиту.

В последнее время на планете сформировалось так называемое экологическое движение, объединяющее многих известных ученых и большие массы людей. Они выступают с целой системой запретов на разные формы деятельности, влекущие за собой нарушение устойчивости биосферы. В разных, особенно развитых, странах проводятся общественные акции в защиту природы планеты. Все это попытки социальными механизмами изменить экологическую обстановку в разных частях земного шара. Такие "протестные" воздействия тоже имеют свой смысл и свое значение для замедления разрушения среды, но этого совершенно недостаточно для достижения реальных результатов. Тем более что в обществе уже выращены и выучены многочисленные специалисты экологи, которые своей профессиональной деятельностью могли бы компенсировать многие разрушительные для биосферы и ее отдельных экосистем промышленные воздействия. Однако ситуация складывается так, что на промышленном предприятии обязательно существует технолог, отвечающий за процесс производства, но вовсе не обязателен эколог, который бы помог вписать этот процесс в экосистему с минимальными повреждениями для биоценоза.

Коль скоро экологические знания остаются невостребованными стремительно развивающейся культурой и промышленностью, то на это существует причина. Точнее, несколько причин. Главная из них - интуитивное предположение о том, что введение экологических ограничений для выполнения экологических правил может послужить серьезным тормозом техническому прогрессу. Следствием этого будут экономические и социальные затруднения в обществе: уменьшение рабочих мест, снижение заработков у рабочих и доходов у хозяев, ограничение путешествий и развлечений (туризм, сафари, заповедники). Тут же будут озвучены политические лозунги о проигрывании страной экономического соревнования, о падении ее обороноспособности и тому подобное.

Еще одна причина невостребованности экологических знаний - чисто из "сферы разума". Общество активно подменяет эти знания системой удобных для себя понятий и положений. "Экологией" считается разработка систем очистки среды - воздуха, воды, почвы. Сюда же, в эту "экологию", относят формулирование многочисленных правил и норм охраны здоровья одного из земных видов животных - человека разумного. К науке "экологии" относят и разработку различных способов индикации среды на неблагоприятные для человека вещества. В средствах массовой информации прямо говорят об экологии как о синониме понятия "охрана окружающей среды". Таким способом вынуждают основным считать стратегию выживания человека, что ему как раз очень близко и понятно, а также много проще, чем изучать подчас довольно сложные экологические законы и проецировать их действие на нашу жизнь. В культурном отношении тоже нашлась подмена для распространения экологических знаний. Учителя всерьез считают экологией преподавание валеологии, краеведения и т. д.

Последнее достижение нашей культуры - термин "экология" оказался в арсенале политиков, появились экологические партии, претендующие на управление обществом, но отнюдь не с экологических позиций. Такие партии, используя модный термин, способны оказаться наиболее сильным тормозом на пути внедрения экологических знаний в обществе. Хотя их лидеры остаются экологически неграмотными, интуитивно они чувствуют для себя опасность в распространении настоящих знаний. Ведь следование экологическим законам означает часто осознанный отказ от действий, сулящих немедленную выгоду, что приведет к отсрочке в поедании наиболее лакомых кусков. Какому же лидеру этакое удобно? И вот после короткой вспышки экологических деклараций в обществе начинается свертывание действительных экологических программ, отмена экологических дисциплин в системе обучения. Все это маскируется мощным расцветом различных течений "новейшей экологии", призванной встать на место совершенно устаревшей - "классической". Экологическое обучение общества заменяется его имитацией, преподавание экологии заменяется "экологизацией" различных школьных предметов.

Нарастающая интенсивность насаждения всех этих знаний, навыков, мероприятий под неоправданным названием "экология" очень замедляет введение действительных экологических знаний в культуру. Пока сохраняется такое положение в обществе, интенсивность построения "сферы разума" нарастает, становится реальной угрозой для жизни наших потомков.

Коротко формулирую заблуждение, которое, по-видимому, характерно для большинства жителей нашей планеты.

Человек в силу своих интеллектуальных достижений решил, что он ушел из биосферы в ноосферу, которую сам для себя построил. Теперь законам биосферы он не подчинен. Ноосферой же, как собственным детищем, он может управлять по своему произволу. Сам устанавливать и менять законы ее развития.

У этой крайности есть продолжение, - вторая крайность. Она состоит в том, что человек ощущает себя не частью биосферы (она, видимо, для него вполне незначительна), а частью Вселенной. В этом качестве он может воздействовать своим разумом на космические процессы. И отдельные его особи силой мысли и желания, без применения приборов и механизмов, могут изменять и перекраивать все на свете: от жизни соседей - до планетарных орбит. Далее предполагается, что в организме человека заключены некие обширные космические силы, приводить которые в активное состояние может не всякий. Тот же, кто постиг эту новую истину и проникся новым учением, получает почти неограниченные возможности. Он свободно передвигается в пространстве, может слетать на соседние планеты и дальше без особых приспособлений. Кроме того, что он путешественник, новообращенный еще и лекарь. Тут уж всякий человек - образование самодостаточное, и его возможности неизмеримы. Наложением рук, как Христос, он может вылечить ближнего от любой болезни, без напряжения увидеть внутренние неправильности в чужом организме и поправить их только силой сознания. Правда, наряду с этими удобствами жизнь человеческая становится и более суетливой. У каждого обнаруживаются какие-то могущественные потусторонние союзники и противники, и он включается в борьбу "мирового зла" с "мировым добром". Здесь тесно переплетаются представления современного образованного человека и дикого жителя, которого еще не коснулась земная цивилизация. Видимо, полет фантазии и должен сопровождаться некоторой потерей информации.

Тем не менее в современном обществе накоплены значительные знания. На их основе создана сложная цивилизация, поглотившая множество земных культур и имеющая большие возможности для дальнейшего развития. Вся эта цивилизация родилась из взаимодействия культуры созданной человеком, и биосферы, частью которой человек является. Такие взаимодействия по мере развития цивилизации заметно менялись.

Таблица 2. Изменение среды обитания на разных этапах культуры

Что же за этапы в освоении биосферы прошел современный человек? Коротко можно очертить три таких качественно различимых этапа.

1. Накануне неолита, 10 - 15 тысяч лет назад, человек был охотником и собирателем. Он уже тогда мог уничтожать отдельные виды животных и растений, но мало вероятно, чтобы он это делал. Система запретов и традиций не позволяла ему подорвать собственную кормовую базу. Правда, он мог, в отличие от других видов, проделать это нечаянно. Владея огнем, древние охотники пускали палы при загонной охоте и не всегда были в состоянии с ними сладить. Однако, в основном, человек был един со своим местообитанием. Поэтому он не нарушал природного равновесия.

2. Примерно 5 тысяч лет назад возникла земледельческая культура неолита. Началось изменение ландшафтов, распашка земель, сведение лесов. Естественный ландшафт сменился культурным на значительных территориях. Шел быстрый рост населения, и проявились попытки нарушения природного равновесия. Человек начал уничтожение своих местообитаний, потерял контроль над использованием многих своих ресурсов. В это же время стала быстро нарастать скученность людского населения.

3. Примерно 200 лет назад разразилась "промышленная революция". Появление индустриального общества привело к началу общего разрушения не только оставшихся естественных ландшафтов, но и искусственно созданных в неолите. Технологические процессы - основные в жизни индустриального общества, неоправданно стали использоваться как правила общения человеческого общества с живой природой. Экологические законы современный человек пытается подменить социальными правилами или даже сформировавшимися к этому времени культурными традициями.

Если тенденция нарастания скорости при прохождении каждого этапа трансформации культуры сохраняется, то мы уже находимся где-то близко к самому концу своего пути. На основании приведенных этапов развития человеческого общества и эволюции его общения с биосферой легко представить, что недалеко уже то время, когда биосфера не выдержит напора человеческой деятельности. Вместо замечательно управляемой Разумом ноосферы разразится всепланетная катастрофа, в которой погибнет не только человечество, но и привычная для нас природа планеты. Это вовсе не означает, что погибнет биосфера.

Что же такое катастрофа? Математики называют ее бифуркацией. И имеется специальная хорошо разработанная математическая теория на сей счет. Посмотрим же на свои перспективы с этой точки зрения. Под воздействием случайных факторов и отбора происходит медленное накопление количественных изменений в системе, идет ее эволюция. В некоторой критической точке наступает ее переход в новое состояние. Это уже начало другого, необратимого процесса. Бифуркационные механизмы - одна из основных причин необратимости развития. Итак, накопление мелких количественных изменений однажды приведет нас к катастрофической перестройке всей биосферы. Так ли это на самом деле? Каковы могут оказаться результаты кардинальной перестройки биосферы?

¹⁶ Законом Дайара называют константное соотношение размеров, когда животные отличаются друг от друга в 1,3 раза. Меньшие различия указывают на конкурентную напряженность.

¹⁷ Антропогенные изменения - произошедшие под влиянием человеческой деятельности.

¹⁸ Энвайроментализм - научное и общественное движение за охрану окружающей человека среды.

Содержание