Это тот же кроманьонец, ныне обильно населяющий все материки. Он прошел изрядный путь цивилизации. Напоминанием об этом маршруте остались кое-где сохранившиеся до наших дней следы древней архитектуры да остатки древних культур, носителей которых обычно обозначают как "дикие племена" или "примитивные народности".
Способом, который поможет нам отличить кроманьонца от современного человека,
может быть новое качество, новое экологическое свойство, ранее оно отсутствовало
или мало проявлялось. Это новое качество - массовое избиение особей своего
вида. Вспомним, австралопитеки не убивали своих соплеменников, ибо были
травоядны и вряд ли могли агрессивно, до убийства ближнего, конкурировать между
собой. Как и всякие растительноядные, они могли съесть ресурсы и тем обречь
конкурента на голод. Возможно, могли они и подраться с соседями, выгоняя их
со своей территории. Питекантропы, неандертальцы и кроманьонцы не оставили следов
крупного каннибализма или побоищ с концентрациями человеческих костей. Только
современный человек имеет именно эту новую экологическую особенность. Она помогает
ему
сдерживать численность, ибо обычные механизмы такого рода, характерные для хищника,
у него, видимо, не проявлены. Он легко повышает свою плотность, хотя для приматов
такого размера оптимальная плотность популяции составляет примерно 15 квадратных
километров на особь. (Это означает, что семья из трех крупных обезьян должна
иметь территорию в 45 км2, чтобы нормально существовать и кормиться.)
В отличие от многих животных он не снижает, а даже наращивает рождаемость при
ухудшении условий среды. Зато именно это животное, единственное в биосфере,
целенаправленно уничтожает своих соплеменников, все увеличивая масштабы таких
акций. Уничтожение соплеменников далеко не всегда связано с борьбой за ресурсы,
с захватом запасов пищи, изгнанием другой народности с наиболее кормных пространств,
хотя и такие причины, видимо, тоже действуют. Чаще же войны человеческие провоцируются
правителями и связаны с их политическими амбициями. Для достижения последних
они и используют своих соплеменников. Здесь тоже наблюдается заметное отличие
человека от прочих животных. У социальных млекопитающих могут драться вожаки,
но никогда не случается битвы стада за смену вожака. Так что войны знаменуют
совершенно новую социальную черту. Она почти не была свойственна кроманьонцу,
среди тысяч его рисунков с изображением избиения соплеменников не наберется
и десятка. Такие отношения скорее всего были совершенно чужды австралопитекам
и питекантропам. Война - это изобретение современного человека!
Первопричины войн, видимо, имеют и экологическую, и социальную основу. Одной из целей войны является конкуренция за территорию и грабеж накопленных ресурсов. Именно в это смутное время люди начинают создавать значительные запасы пищевых и прочих ресурсов. Другая же, совершенно социальная цель - честолюбивые замыслы вожака (царька). Причем именно последнее обстоятельство и провоцирует начало военных действий.
Итак, рождение современного человека датируется примерно 7-м тысячелетием до новой эры. Именно тогда начались войны, связанные с захватом городов-государств в Древнем Шумере. Правители старались с помощью своих подданных захватить еще один город и присоединить его к уже имеющимся. Некоторым это удавалось, и их владения расширялись, грея честолюбие властелина. Но тогда ни одному из шумерских царей так и не удалось стать правителем всего Шумера, не говоря уж о целой Месопотамии. Далее войны и избиение тысяч и даже сотен тысяч соплеменников разрастались вместе с ростом цивилизации и распространением ее по поверхности планеты. Этот механизм сдерживания численности у современного человека стал основным. Мы видим совершенно новый, не свойственный ни одному виду животных на планете, механизм быстрого снижения численности. Причем запускается он не осознанно, потому что его экологический аспект не служит причиной начала истребительной войны.
Несмотря на растущую несхожесть с остальными земными животными, наш вид имеет хорошо выраженные характеристики своей экологической ниши, о которых и пойдет речь далее.
Кроманьонец - охотник и рыболов, как и любой другой хищник, жил в известном согласии со своей средой обитания. Однако его, как и его предка - неандертальца и даже питекантропа, уже можно было отличить от любого обитающего здесь же хищника высшего порядка. По крайней мере две особенности выделяют его из ряда хищников - обладание огнем и очень крупный мозг. Они же играют особую роль в увеличение нагрузки на среду обитания популяций этих высших приматов. Во времена кроманьонца уже вполне выявились все эти особенности.
Развитый мозг не только помог человеку в изготовлении эффективных орудий охоты, но и дал возможность использовать огонь в промысловых целях. Вначале огонь использовался для загона и отчасти обнаружения дичи. Человек поджигал сухую траву саванны. Пущенный пал не только помогал выпугнуть животных и пригнать их на охотников, но, кроме того, многие звери гибли в огне, увеличивая тем самым объем добычи охотников. Даже современные племена в Австралии, Африке и отчасти Северной Америке используют этот охотничий прием. Племена австралийцев, чтобы обнаружить добычу поджигают саванну. Такой пал уничтожает растительность на площади в 50 - 80 квадратных километров.
При изучении североамериканских прерий ученые сделали вывод о том, что скорость
их расширения по территории континента невозможно объяснить только естественными
причинами. Древний охотник-индеец специализировался на добыче крупных быков-бизонов.
За многие века здесь сложилось весьма устойчивое звено системы "хищник - жертва".
Это сочетание: охотник-индеец и жертва - бизон. У последнего практически не
было никакого другого хищника. Именно поэтому в культуре индейцев-охотников
обнаруживается так много экологических черт. Ведь им, как и прочим специализированным
хищникам, совершенно невыгодно снижение численности жертвы. Обычные хищники
поэтому имеют врожденную стратегию взаимодействия со своими жертвами, направленную
на постоянное воспроизводство добычи. Люди-хищники по этой же причине отработали
целую систему запретов, регламентирующих охоту. Часть их была направлена на
стимуляцию роста стада, поэтому основной пресс охоты приходился на старых, отбившихся
от стада животных, и на молодых, утративших бдительность. Некоторое ограничение
было и на убийство
беременных самок. Самое же главное заключалось в том, что племена охотников
регулировали собственную численность в соответствии с динамикой плотности
популяции бизонов. Такая регуляция была вполне осознанной, и ее отголоски дожили
до нас в описании традиции снятия скальпов с врага. Это было необычно для прочих
хищников - прямое убийство конкурентов.
Наиболее заметные отличия от обычных для крупных хищников, оказались в стратегии охоты. Охотники-люди дополнительно заботились о поголовье жертвы. С помощью огня они расширяли для нее территорию прерий. Например, выжигали массивы лесов, увеличивая тем самым открытое пространство для пастьбы диких быков. Именно поэтому искусственное расширение прерий оказалось быстрее естественного. Скорее всего охотники совершенно сознательно изобрели такую стратегию увеличения местообитания своей дичи, чем успешно повысили продуктивность охоты. Можно предположить, что здесь проявлялась забота уже не только о себе и детях, но и об отдаленных потомках.
Так один из крупных хищников становился наполовину скотоводом. Он сознательно с помощью огня изменял ландшафт, создавая благоприятные условия для одних растений и животных и ухудшая существование других. Природа, таким образом, уже во времена кроманьонцев претерпевала нарушение естественного равновесия. Человек направленно изменял соотношение организмов, создавая для некоторых условия наибольшего благоприятствования. То был кроманьонец, и его способ жизни все еще остается обычным для некоторых африканских и австралийских племен. Современный же человек - это уже скотовод. Он еще более усилил воздействие на природные ландшафты, и его деятельность оказалась куда менее "экологичной", чем у кроманьонца.
Подведем итог наших рассуждений о человеке-охотнике. У него были хорошо проявлены две тенденции: крупного хищника и человека - обладателя интеллекта.
Как и всякий хищник, он поедал животных, и коль скоро это были крупные звери с медленным размножением, то некоторые виды, возможно, были человеком полностью уничтожены. Такое предположение часто высказывают относительно пещерного медведя и даже мамонта. Возможно они исчезли не без участия кроманьонца. Территории преобразовались так, что у мамонтов не осталось возможностей выжить. Попробуйте найти место этому волосатому слону в современном ландшафте. Что касается современных более мелких зверей, то количество их в высоких широтах не сокращалось. Здесь человек проявил себя более последовательным хищником. Благодаря его промысловым усилиям животное-жертва наращивало свою численность и распространялось по территории. Такими и увидели впоследствии эти местности "цивилизованные" завоеватели.
Как животное, способное на значительное интеллектуальное усилие, человек с помощью огня изменял ландшафты и целенаправленно сводил леса. Человеческие качества развивались очень быстро и стали заметно возобладать над животными.
Охотник довольно легко преобразовался в скотовода, потому что вслед за изменением местообитаний избранных животных человек стал делать попытки их приручения, одомашнивания. Любой организм реагирует на улучшение условий среды повышением своей продуктивности, и человек чутко уловил эту связь. Сначала это было приручение отдельных особей с последующим использованием их по мере надобности. Затем на интуитивном уровне накапливались навыки ухаживания и пастьбы, приобретались добытые эмпирически знания о потребностях. Так вырабатывались основы зоотехнии. Ручные животные создавали запас пищи на периоды ухудшения охоты.
Приручение собаки, а затем одомашнивание козы и овцы естественно привели людей к занятию скотоводством. Вначале эти копытные были охотничьими животными и жили в своих естественных местообитаниях. Постепенно люди стали изменять эти местообитания, увеличивать их площадь. Они стремились таким способом размножить свою будущую добычу.
Забота не сводилась только к увеличению благоприятных территорий. Одновременно защищали копытных от их хищников. Человек стремился к удалению своих конкурентов. Не исключено, что люди прибегали к защите пастбищ и от других копытных, стремясь изгнать пищевых конкурентов коз и овец. Это уже превышало возможности обычного хищника, который обходится в большей мере выбраковкой некондиционных животных. Так что скотовод заметно расширил приемы охотника-хищника по опеке своей жертвы, и это дало нужный результат. Стада приручаемых копытных стали заметно расти. Вот здесь-то и проявились слабые стороны стратегии скотовода в сравнении с хищником. Ведь одна из аксиом хищничества - не допускать чрезмерной плотности животных. Скотовод же как раз и стремился к чрезмерной плотности. Его стратегия вошла в противоречие с экологическими правилами, но это никак не повлияло на технологию скотоводства. Противоречие сохранилось в животноводстве и по сию пору.
Результатом формирующейся стратегии пастьбы копытных прежде всего стала деградация почвы на местах выпаса. На лугах изменялся и состав растений, выживали в основном несъедобные и стойкие к вытаптыванию виды. С развитием скотоводства продолжали отступать леса. Их выжигали владельцы стад для расширения пастбищ. Кроме того, скот выпасали и в лесах, в результате чего быстро разрушались лесные угодья. Дело в том, что дерновый покров в лесу тонок и непрочен в отличие от лугового. Животные легко вытаптывали слабую лесную дерновину, уничтожали подрост. Многие деревья и лесные кустарники не выдерживают уплотнения почвы, они-то и погибали при выпасе в лесу. Так изменялись ландшафты, сокращалась площадь лесов, деградировала почва на лугах, изменялся состав растений на них. Все меньше оставалось тенистых рощ в древней Южной Европе, на опушках которых веселились, плясали и играли на дудочках идиллические пастухи и пастушки. В Африке и Южной Азии расширялась зона пустыни.
Все эти негативные процессы многократно ускорялись, когда экологические и социальные механизмы скотоводства трансформировала развивающаяся культура человечества. Особые отношения человека и одомашненных животных связаны с давних пор с религиозными обрядами. Именно поэтому в некоторых районах планеты численность домашних животных в стадах далеко выходит за рамки пищевых потребностей человека и недопустимо превосходит емкость угодий для этих колоссальных стад. Примером может служить Индо-Гангская низменность с ее священными коровами. Убить корову там считается более тяжким преступлением, чем убить брамина. А ведь брамин, или, точнее, брахман, - это жрец, представитель высшей касты в Индии.
Постепенно религиозные корни почти скрыло время, а значение скота в понимании скотовода приобрело другой смысл. Однако он тоже был далек от пищевого. У людей в те времена особенно сильно нарастало имущественное разделение общества в сравнении с предками-охотниками. Здесь вырабатывались новые оценки, слагающие влияние, уважение соплеменников, формировалось особое понятие престижа. У скотовода оно неразрывно связано с количеством голов скота у хозяина.
Даже среди современных племен все еще существует этот отсчет социального статуса. Племена масаев, некогда превосходных охотников, перешли к скотоводству и заняты им поныне. Наибольшее уважение там имеет человек, владеющий наибольшим количеством скота. Причем скот этот оценивают не по биомассе, а по головам. Масай пасет свой скот, старательно убивает пищевых конкурентов, с которыми коровы делят траву в саванне. Отгоняет и убивает различных хищников, могущих повредить стаду, и радуется каждому новорожденному теленку. Между тем при таком ведении хозяйства, стада его, выбивая саванну до земли, страдают от бескормицы. Животные болеют и тощают. Хозяин с этого чудовищного числа хилых животных не имеет ни молока, ни мяса, один престиж. Я не уверен, что такого не было во времена древних скотоводов. Скорее тогда была еще более тяжелая ситуация, потому что религиозные моменты теснее переплетались с социальными. Человек и здесь попытался отступить от экологических правил и даже создать свой отдельный от природы круговорот вещества. Посмотрим, что из этого получилось на самом деле.
Начало животноводства,
возможно, сравнимо с сегодняшним оленеводством на севере. Выпас и выбраковка
полудиких животных при минимальной племенной работе - все это практически без
ветеринарного обслуживания и заготовки кормов. Здесь просматриваются уже известные
нам черты взаимодействия копыт ного и волка, но с человеческим "усовершенствованием"
этих отношений. Впоследствии животноводство расширяется. У него появляются традиции,
усиливается приручение животных, и начинается племенная работа. Экологическая
суть же от этого не изменяется. Она остается основополагающей и состоит в том,
что человек выборочно поедает своих домашних животных все по той же традиционной
схеме - выбраковка старых, больных, увечных, молодых и пр. Он теперь в состоянии,
в отличие от волка или гепарда, поймать и съесть любую особь из своего стада,
но не пользуется этой возможностью. Нет смысла, например, занимаясь животноводством,
уничтожать маточное поголовье или особенно выдающихся производителей.
Задумаемся: разве скотоводство образует в системе природы какой-то новый биосферный цикл, созданный человеком? Его стада - все те же животные, потребители травы, но только получившие право наибольшего благоприятствования под опекой своего хищника. Все они занимают свои места в тех же цепях питания, участвуя наряду с дикими собратьями в биосферном круговороте вещества. К тому же они не какие-то новые, неизвестные в природе формы или виды, а близкие родственники живущих бок о бок с ними диких копытных. Отсюда можно сделать вывод:
Пока экологические правила выполняются, процветает и животноводство. Когда же они нарушаются (перевыпас, деградация поголовья, эпизоотии), то начинаются затруднения с мясом. Так что большинство трудностей животноводства остаются по-прежнему привязанными к правилам системы "хищник - жертва". Человек все время пытается нарушать экологические правила. Он допускает переуплотнение популяции скота, и начинаются проблемы с кормом. Эта же причина нередко приводит и к целым национальным бедствиям. В громадных, многотысячных животноводческих комплексах накапливаются и распространяются самые различные заболевания. К настоящему времени мы уже знаем, что это может приводить к краху животноводства в масштабах целой страны, к массовым заболеваниям многих людей даже из других стран, куда было продано такое мясо. Создавая породы, животновод производит отбраковку в одном направлении (искусственный отбор), поэтому породистые животные теряют множество адаптаций, а с ними и способность жить отдельно от человека. Еще одно отступление от правил хищничества нередко происходит при забое животных. Случается, что он производится только исходя из качества мяса, необходимого на данный момент. Например, выбивают молодых самок для получения наиболее вкусного продукта. Из-за этого может нарушаться половая и возрастная структура стада. Неминуемы трудности с восстановлением поголовья.
Тем не менее достижения скотовода в расширении границ своей экологической ниши еще более велики, чем у охотника. В это время человек окончательно теряет свойства крупного хищника и связанную с ними экологическую рациональность в добывании пищи. Он безоглядно изменяет ландшафты, повсеместно стараясь увеличить пастбища за счет лесов. Он начинает массовое и целенаправленное уничтожение многих видов, определив их для себя как "вредные". Особенно сильный пресс создается на конкурентов скота - различных травоядных. В то же время ведется и постоянное уничтожение хищников, нападающих на скот. Так человек активно защищает свой корм и корм своих домашних животных. Эту тактику ведения хозяйства можно понять и как-то оправдать.
Одновременно люди производят массовые действия, экологическая оценка которых может быть только отрицательной. Да и с точки зрения здравого смысла они тоже оказываются неразумны. Это прежде всего чрезмерное наращивание поголовья домашних животных, превышающее пищевую необходимость. Кроме того, это увеличение стад, выходящее за рамки возможной емкости угодий. Нагрузка на среду чрезмерно возрастает, и скот вытаптывает дернину до земли. Эти так называемые "скотобои" уничтожают пастбища и обрекают скотовода на голод.
По всей планете вместе с тем происходит зарождение земледелия. Правда, кое-где оно появилось даже раньше скотоводства. Так, в районах влажных тропических лесов, где редок и неустойчив травяной покров, скотоводство оказалось невозможным, и человек там сразу шагнул из стадии собирательства и охоты в земледелие.
Считается, что земледелие возникло на Ближнем Востоке в плодородных районах Месопотамии примерно в V-VI веках до новой эры. Человек стал вспахивать почву сначала примитивными деревянными плугами и тем самым уже нарушать почвенный покров, замедлять и останавливать естественный ход экологической сукцессии. Именно с той поры человек решительно вторгся еще в одну среду обитания - почву и начал активно воздействовать на нее. Со временем орудия вспашки все совершенствовались, все более расширялась зона земледелия, площади обрабатываемых земель.
Изобретение железного плуга совершило революцию в земледелии и повлекло за собой целый ряд изменений как в среде обитания, так и в строении человеческого общества.
В те времена зародился подсечно-огневой метод освоения новых площадей для посевов, и, несмотря на многочисленные его недостатки и даже угрозу, которую он несет биоценозам, им продолжают пользоваться в некоторых местах планеты и в настоящее время. Во многих районах Африки по-прежнему выжигают леса и участки лесистой саванны, чтобы освободить землю для посевов.
Расчистка участков для переложного9 земледелия еще в древние времена охватила тропические районы Африки, то же случилось и на Мадагаскаре, и все это было задолго до появления в тех местах европейцев. Аналогичная ситуация сложилась и во многих районах Азии. На островах Юго-Восточной Азии, например на Филиппинах, точно так же издавна выжигался лес, и создавались участки под вспашку. Не избежала этой участи и Америка. Знаменитое и могущественное государство Майя создавало и накапливало свои ценности за счет земледелия. Даже одной из причин гибели этого необыкновенного государства считают истощение земель в результате подсечно-огневой системы земледелия, которую там называли мильпа.
Видимо, можно привести огромное число примеров того, что нарушение естественного равновесия в природе Земли началось с тех пор, как на ней появился человек разумный. Именно земледелец начал интенсивное разрушение естественных сообществ, с его деятельностью связана деградация почв. Природные комплексы уже тогда разрушались людьми практически безо всякой выгоды для себя, вследствие неправильного ведения хозяйства и неумения рационально использовать землю. Немалое значение в те времена имело и незнание человеком законов экологии, отсюда и неправильное использование природных благ. К сожалению, эти процессы разрушения продолжаются и сейчас по тем же причинам, но в больших масштабах, хотя человечество уже овладело знанием многих экологических законов.
Изменение ландшафта земледельцами охватывает не отдельные районы, а целые континенты. Так, сведение лесов, начатое еще во времена палеолита, продолжалось в IV - III веках до новой эры. Люди, принадлежавшие к так называемой Дунайской культуре, уничтожали густые леса Средней и Северной Европы. Они пользовались мотыгой и выращивали ячмень и другие зерновые хлеба. Скотоводством они почти не занимались. Расчистка участков леса под жилье и посевы продвигалась медленнее, чем в южных районах и в Средиземноморском бассейне, потому что северные леса обладали большей способностью к возобновлению.
Тенденция к обезлесению Европы продолжилась и в средние века, со временем все более усиливаясь.
Охотника по его экологической роли с некоторой натяжкой можно приравнять к крупному хищнику. Не очень далеко ушел от такой же биоценотической роли и скотовод-пастух. Мы помним, что тигр "пасет" своих кабанов, а рысь - "своих" зайцев, известно и пристрастие муравьев к "выпасанию" тли. Ниже мы продолжим анализ сходства и различия функций скотовода с крупным хищником, а здесь подчеркнем, что земледелец приобрел совершенно новую биоценотическую роль, до этого несвойственную ни одному консументу на Земле.
Прежде всего
он вовлек в свою сферу деятельности новую среду обитания - почву. Он начал очень
активно перестраивать ее, меняя химический состав, структуру, мощно воздействуя
на ее генезис. Землепашец интенсивно и выборочно изымает из почвы химические
вещества, вносит туда новые элементы, произволь но регулируя состав напочвенных
растений. Почвенную преобразовательную деятельность он постоянно расширяет,
причем использование почв различается. Часть из них производит для человека
урожай полезных растений. У этой почвы нарушается состав почвенной фауны, изменяется
химический и механический состав, но все-таки она остается живой функционирующей
системой. Хотя и сильно разрушенной. Другая же часть почв отводится человеком
под поселения: на ней строятся дороги, дома, приусадебные постройки. Эта почва
совершенно омертвляется и выпадает из общего биосферного круговорота. Можно
сказать, что человек губит эту почву без пользы для себя.
Другой аспект новой роли человека - скорее количественный, чем качественный. Собирая большие урожаи со своих полей, земледелец стал концентрировать на ограниченной территории огромное количество пищевой органики. Существует множество животных, которые создают кормовые запасы на те или иные суровые периоды своей жизни. Человек же делает громадные запасы продуктов не только для того, чтобы пережить неблагоприятный сезон. Это позволяет ему, в частности, поддерживать долгое время на небольших территориях значительную численность и ускорять тем самым развитие своей материальной культуры. Однако концентрация запасов сформировала новую трудность для человечества, не преодоленную до сих пор. Проблема связана с сохранением этих запасов, защитой их от многочисленных потребителей - пищевых конкурентов человека. Не перестал земледелец и сводить леса на планете, придав этому процессу еще большую интенсивность.
Коротко резюмируя все связанное с переходом человека от роли крупного хищника и даже суперхищника к его "особой", ни у кого доселе не встречавшейся в биосфере деятельности, отмечу основные этапы.
Охотник:
Роль хищника:
1) уничтожение отдельных видов животных;
2) увеличение поголовья некоторых видов животных.
Роль человеческая:
1) изменение ландшафтов с помощью огня;
2) первое сведение лесов на планете.
Далее преобладают новые роли, свойственные только человеку.
Скотовод:
1) Изменение ландшафтов для пастбищ.
2) Уничтожение многих видов диких животных:
а) конкурентов скота;
б) хищников скота.
3) Чрезмерное наращивание поголовья скота.
4) Деградация почв от скотобоев.
Земледелец:
1) Интенсивное сведение лесов на огромных территориях.
2) Вмешательство в новую среду обитания - почву.
3) Отчуждение земель под постройки и дороги (омертвление почв).
4) Создание значительных запасов продуктов и тем самым базы для повышения собственной
плотности.
Подведем некоторые итоги нашего разбора поэтапного отхода современного человека от царства животных, к которому он тем не менее принадлежит.
Эта роль изначально соответствует стратегии развития абсолютно уникального зоологического вида, избравшего себе исторический путь вида-самоубийцы. Удивительная и совершенно несообразная биосферной гармонии стезя. Посмотрим, как она реализуется далее в историческом развитии современного человека.
Современный
человек научился производить для себя многие виды пищи, выращивая ее. В результате
он приобрел еще большую независимость от внешней среды, от случайных катастрофи
ческих изменений пищевой базы, охотничьих неудач. Современный человек стал выращивать
животных и растения, одомашнив их и выводя все новые более продуктивные породы.
Эти новые сферы деятельности повлекли за собой не только удобства, но и заметные
трудности.
Люди не просто включили в свое питание семена растений, как это делали и кроманьонцы, но начали их производить во все больших масштабах. Специальное выращивание семян в достаточных количествах потребовало значительных площадей для возделывания нужных растений. Здесь древний земледелец столкнулся с проблемами, оставшимися актуальными и в наше время. Об этом писал еще В. И. Вернадский. Он утверждал, что в окружающей природе все свободные площади заполнены живым веществом, и для того чтобы ввести сюда новую жизнь, например свои посевы, человек должен очистить для нее место. Очистить намеченную площадь от другой жизни, которая ее занимает. На этом заботы земледельца, увы, не кончаются, а только начинаются. Ведь он вынужден непрерывно охранять создаваемую им жизнь (посев, стада) от окружающего напора жизни - от организмов, тоже бросающихся в открытое человеком опустевшее пространство. Кроме того, человеку необходимо охранять плоды своего труда и от потребителей-конкурентов - многочисленных животных и растений. Без такой охраны они просто съедят урожай человека. Урожай - это свободный пищевой ресурс, за овладение которым всегда разворачивается конкурентная борьба. А в ней, как известно, побеждает наиболее приспособленный. Например, жук-зерновка - специализированный потребитель зерна, справляется со своей задачей гораздо лучше, чем человек. Соревнование в скорости поедания зерна человеку у этого жучка не выиграть. Остается ополчиться против самого жука. До сих пор человек не может окончательно преодолеть такие проблемы. Ведь с расширением собственной всеядности, он получает все больше конкурентов.
Между тем,
рацион человека стал столь разнообразным, что пока еще ему не было необходимости,
сыграв свою роль и потребив весь ресурс, покидать биосферную сцену. Владея огнем
и прекрасной одеждой, нетрудно было получить относительную независимость от
климата. Теперь человек имел все шансы удлинить свое пребывание в биосфере дольше
практически любого из высокоразвитых видов организмов, уступая, может быть,
только примитивным одноклеточным существам.
Поскольку одной охотой не прожить такому многочисленному и быстро увеличивающему область распространения виду, ему пришлось расширять свою деятельность на биосферной сцене, то есть отнимать роли у других актеров. Человек всегда имел склонность к всеядности, и теперь он уже смог потеснить огромное число растительноядных животных. Нужно заметить, что зеленоядное животное в средних широтах, где имеется хорошее увлажнение (гумидная зона), по мнению экологов, обычно не лимитировано в росте своей численности кормовой базой. Сибирские экологи, много лет наблюдавшие массовые размножения водяной полевки, отметили, что даже на пике численности эти зеленоядные грызуны потребляют лишь 60 - 70% от своей кормовой базы - вегетативных частей растений. Несмотря на чудовищное количество бегающих в поле зрения наблюдателя полевок, травяной покров сохраняется и мало где сквозь него проглядывает почва.
С повышением всеядности у человека открылись очень широкие перспективы для освоения растительных кормов. Различные виды съедобных растений опробовались людьми на питательность, вкусовые качества и простоту выращивания. В результате этих тысячелетних экспериментов происходил отбор видов пищевых растений и постепенное сокращение их числа. Скорее всего решающая роль оказалась за простотой возделывания и урожайностью. Люди сосредоточили свое внимание на немногих, особенно технологичных, видах растений. И эта тенденция оставалась преобладающей до конца XX века. Основную массу растительных продуктов человечеству дает всего около сотни видов растений. В то же время отобранные еще в древности и культивируемые растения постепенно потеряли способность расти самостоятельно.
Мне представляется, что человечество могло бы сильно выиграть, если бы сосредоточило свое внимание в большей мере не на выращивании растительных культур, а на разработке технологий получения пищевых продуктов из дикорастущих видов. Ведь продуктивность дикоросов в большинстве своем значительно выше продуктивности культурных растений. Кроме того, они не требуют заботы со стороны человека. Для их роста и развития совершенно не нужно наших энергетических субсидий. Если бы были освоены технологии получения качественной пищи для человека из любой растительной органической продукции, то, возможно, тогда бы перед человечеством не возникало столь ощутимых проблем голода на многих этапах его истории. К этой мысли я еще не раз вернусь.
Пока мы мало справляемся только с насекомоядной ролью, но и здесь уже заметны успехи! Традиционно многие племена поедают насекомых и их личинки. В настоящее время европейцы и американцы успешно обучаются поедать насекомых. В крупных городах развитых стран открываются энтомологические кафе. В них вся пища изготавливается только из разнообразных насекомых. Это вполне перспективное направление, учитывая, что насекомые, которых по прогнозу энтомологов не менее 10 миллионов видов, остаются не только самыми многочисленными животными на планете, но и самыми серьезными пищевыми конкурентами человека.
Используя свои интеллектуальные возможности, человек научился выращивать и потреблять совершенно новые виды пищи - микробного происхождения (микробный синтез белков на основе древесины или каменного угля), культуры водорослей, начал осваивать технологии использования растительных соков. Можно теперь предположить, что среди прочих консументов на нашей планете его пищевые ресурсы истощатся последними.
Где только не пытаются отыскивать примеры особости человека, доказательства его независимости от биосферы. На худой конец, ищут кардинальные отличия от других животных. Почему-то приравнивание человека к животному, помещение его в царство животных вызывает у некоторых интеллектуалов только отрицательные эмоции. Именно поэтому стоит сказать здесь немного и о морфологии человека, в частности о ее консерватизме. Описывая антропогенез (эволюцию человека), многие ученые отмечают,
что индивидуальное развитие человека, изменения его формы совершенно прекратились. Вот уже десятки тысяч лет человек внешне практически не меняется. Вокруг этой особенности идут оживленные обсуждения, строятся и осмысливаются интересные гипотезы. Может даже создаться впечатление, что у человека, как у совершенно особого вида животных, начисто прекратилась эволюция. Так ли это? Чтобы осветить этот вопрос, не прибегая к морфологическому анализу скорости изменений, можно просто сравнить человека с теми животными, с которыми он появился на планете в одно время. А как у них с изменениями внешности?
Заглянем в начало нашего повествования и, изучив хронологический перечень животных, обнаружим, что множество ныне живущих млекопитающих появилось значительно раньше кроманьонца и до сих пор имеют все тот же облик. Древние кости этих видов имеют тот же размер и форму, что и современные, и их легко идентифицировать. Вместе с неандертальцем и, может быть, чуть раньше кроманьонца, появились многие виды животных, хорошо известные нам звери, которые как отдельные виды сформировались в ледниковую эпоху. Вот некоторые из них: волк, шакал, лисица, лев, тигр, лошадь Пржевальского, заяц-беляк. Такие виды, как ондатра, монгольский сурок, русская выхухоль жили на планете еще до появления питекантропа. Точно такими же они остались и в наше время.
Ученые заметили, что современные виды некоторых крокодилов появились еще в меловом периоде. Так что у пресных тропических водоемов ползали крокодилы, практически не отличимые от современных, еще 100 млн. лет назад. Не означает ли все это, что рановато говорить о современном человеке, как о закончившем свою эволюцию или затормозившем ее?
Ледниковая эпоха - плейстоцен - началась около 2-х млн. лет назад и закончилась примерно 10 тысячелетий тому назад. Во всяком случае, именно тогда завершилось последнее материковое оледенение на севере Европы. В ее границах появились тысячи видов животных, обитающих на Земле и в настоящее время. Множество видов, родившихся в плейстоцене, в нем и прекратили свое существование.
Итак, неизменность
человеческой внешности ничем не отличается от таковой у других зверей. По этому
признаку его далеко превосходят обыкновенный еж, косуля, кит косатка. Они появились
почти 7 млн. лет назад, еще при австралопитеках. Вот по их поводу, видимо, уже
стоит строить гипотезы морфологической устойчивости. Увы, особости человека
не проявилось и в его морфологической эволюции, и здесь он от прочих зверей
не отличается и никого не превосходит.
Вернемся к экологической роли. Расширяя количество и качество потребляемых ресурсов, человек закрепился на планете и теперь его уже трудно согнать с этой сцены. Однако некоторым исследователям показалось, что человек очень сильно отличается от животных, и поэтому сводить его роль только к ее трофической компоненте было бы не правильно. И тогда было измышлено еще несколько возможных биосферных ролей для этого "царя природы".